я понятия не имею, откуда это взялось))) честно))) видимо, все-таки совесть угрызла вконец)))
но поскольку я честно — ну честно-честно-честно — физически не могу переключаться с одного героя на другого, когда оно "в процессе"...
...в общем, что получилось, то и получилось... мой первый опыт как в мини, так и в кроссоверах)))
Автор: Ки-чен
Пэйринг: Ория Мибу/Шульдих (основной)
Рейтинг: NC-17 (исключительно потому что я не понимаю, зачем это читать кому-то младше 17)))
Cаммари: Пост-глюэн, и вообще пост-шварц... бар — разумеется "Буффало"
читать дальше
УКИЁ-Э
Посвящается Amon
Странный дом. Обнаженный. Зябкий. Дом, в котором хочется ходить на цыпочках — то и дело оглядываясь. Говорить шепотом. Пробовать тени на вкус.
Когда провоцируют так неприкрыто — Шульдих провоцирует в ответ. Насвистывает We are the champions, поднимаясь с футона и направляясь в душ, — странно, что ему еще не предложили традиционную японскую ванну, — хрустко потягивается, интересуется, почему нет шлепанцев, раз уж ботинки пришлось бросить на галерее, сообщает, что к кофе хотел бы получить шоколадных бриошей...
В ответ со смятой постели доносится только негромкий смех.
... — Я не люблю, когда на меня пялятся, — так он ему заявил. Вчера вечером, в баре, где заунывно вытягивали блюз пятеро патлатых японцев. Что, мать их, эти недоделанные камикадзе вообще могут смыслить в блюзе?...
К тому же это было неправдой. Он не пялился. В общем, даже почти не смотрел. Но японцы всегда извиняются, если припрешь их к стенке. Всегда. По поводу и без. Так им положено. Гребаный закон природы — как то, что солнце заходит на западе.
У Ории Мибу с солнцем, похоже, свои отношения. Он засмеялся.
— А я не люблю, когда без спроса лезут в мои мысли.
— Ч-черт... откуда ты...?
— Знаю? — Нет. Он не был пси, за это Шульдих мог поручиться. — От тебя. Только что. Моя фраза... окинавский диалект, слишком редкий. Ты неплохо говоришь по-японски... для гайдзина. Но смысл — пришлось взять из моей головы. Я чувствую, так что больше этого не делай. Я постараюсь говорить медленно. И понятно. Что тебе нужно?
Шульдих объяснил. Что ему еще оставалось? Ория Мибу, подумав немного, предложил кое-какие разумные дополнения к плану. Все равно никто из них точно не знал, сколько придется ждать.
Дополнения включали ужин, разговор ни о чем и чай. Секс заранее не оговаривали. И, кажется, оба пожалели почти одновременно, когда это все же случилось.
Секс был неплох. Но явно оказался лишним.
...Шульдих выходит из душа, чтобы обнаружить комнату пустой, а свои вещи — аккуратно сложенными у постели. Шульдих выходит из комнаты, оправляя ярко-желтый пиджак и повязывая на влажные волосы бандану, чтобы обнаружить Орию Мибу сидящим на ступеньке галереи, созерцающим сад.
Сообщить хозяину дома, что тот выглядит в своем кимоно, как гребаная идиотская гейша, ему мешает отнюдь не врожденная тактичность, — а голос из-за спины, холодный и режущий, как лунный свет... или скальпель.
— У него проблема. Видимо, дефицит ярких впечатлений. Я не вижу другого объяснения.
Шульдих оборачивается, встречая человека в белом широкой ухмылкой. Человека с отличными ментальными щитами, — иначе он почувствовал бы, когда тот подошел.
— У него нет проблем. Разве что... дефицит общения с нормальными людьми.
Он не может читать Казутаку Мураки. Но от своих нанимателей знает достаточно, чтобы строить предположения.
От них — и еще из мыслей Ории Мибу. Разумеется, он и не думал сдержать слово, которое дал тому вчера.
Он понятия не имеет, кой черт его дернул вступаться. Да, секс действительно был ошибкой.
Ория Мибу поднимается с места. Он красиво двигается — это Шульдих заметил еще накануне. Течет... как вода, или тень. Вертит в пальцах черенок тонкой трубки.
— Может и так... но тогда ты — тоже не решение моей проблемы. А теперь, если вы двое закончили меня обсуждать... я мог бы заварить чай.
...Японский чай похож на пустую воду, лишь из вежливости сдобренную намеком на аромат. Такой же пресный, как этот дом.
Шульдих получает свой кофе... и теплые бриоши. И подвигает тарелку ближе к себе.
У сигарет человека в белом — слишком тяжелый вишневый запах. Если Ория Мибу и находит его помехой, то не упоминает об этом вслух.
...Люди, которые оплатили Шульдиху билет до Киото, заняты тем, что собирают по всему миру гениев. Их интересует фармацевтика. Их интересует генетика. Легче сказать, что их не интересует... И это только одно: законность.
У Шульдиха в кармане подписанный чек на более чем приличную сумму. У Шульдиха предложение, от которого человек в белом едва ли захочет отказываться.
Шульдих пьет кофе и облизывает пальцы, когда на них попадает теплый шоколад.
Вместо тиканья часов в этом доме — цвирканье одинокой цикады, где-то в саду.
Ория Мибу больше ни разу не потребовал, чтобы он перестал читать его мысли.
...Шульдих допивает свой кофе и поднимается с места. Человек в белом, от которого даже сквозь вишню пахнет запекшейся кровью, не поворачивается ему вслед. В уголках узких губ мелькает насмешка.
Свои ботинки Шульдих подхватывает за шнурки. Почему-то обуваться в чужом присутствии кажется... почти непристойным. Он сделает это потом. Чуть позже. Он смотрит Ории Мибу в лицо.
— Я ведь тебя читал. Тебе на самом деле все равно. Что будет с ним. Что будет со мной. Тебе и на самого себя наплевать. — Он понятия не имеет, какого черта так злится. Ошибкой, судя по всему, был не только секс. Возможно, гребаные бриоши?... — Тогда зачем...?
Ория Мибу думает о том, что любой из них троих мог бы убить двух других. О том, что это по-прежнему остается возможным.
О том, что ему действительно все равно.
Ория Мибу мягко поводит плечами.
— Так лучше. — И, не дожидаясь вопроса, уточняет: — Ему. Тебе. Не уверен... Но определенно — мне. Он и без того уезжает слишком часто.
Они здесь все чокнутые. На этих гребаных островах.
Шульдих разворачивается, чтобы уйти.
Было бы ошибкой о чем-то говорить напоследок. Было бы ошибкой думать о том, что в этот дом еще можно вернуться.
...Ошибки — это то, что удается Шульдиху лучше всего.
~FIN~
____________
* Укиё-э — "картины переменчивой жизни"