я честное слово не виноватая, но у меня вконец больной организм!
был бы беременный — жрал бы сцуко огурцы соленые как миленький, а так вот, пожалста... флаффа захотел!
ну так и вот тебе флафф, кушай пока не слипнется))))))

вторая глава перевода вообще-то готова тоже, но у меня в гостях сейчас была Осмонруна, и после уговоренной на двоих бутылки бордо... кхм... ну в общем я кажется не то чтобы способен что-то вычитывать))))))) так что вешаю намбер ван, а там как пойдет, потому что флафф спасет мир, и вообще.

черт, о чем это я?!))))))

ах да!!

***

Автор: loz (lozenger8)
Переводчик: ки-чен
Название: We Both Go Down Together
Фандом: Life on Mars
Рейтинг: NC-17
Примечание автора: Сэм/Джин, слэш. Название фика взято у группы The Decemberists.
Примечание переводчика: первая глава из 7 возможных. И да — я по-прежнему считаю, что писать фики по сериалам нельзя, а фики по ЛоМ тем более. И уж совсем никак нельзя это переводить. Так что рассматривайте сабж просто как уступку глубоко нездоровому организму)))))))))


And here we go!Дыхание Джина теплом расползается Сэму по шее. Ногти цепляют ткань на плече, там где капельки крови подсыхают на ободранной коже. Сэм разлепляет веки, пытаясь разглядеть Джина в темноте. Пыль ест глаза и дерет горло. Джин вытягивает руку, чтобы Сэму было удобнее пристроить голову.

— Ты там как, живой? — В голосе Джина, в растяжечку, полное отсутствие интереса.

Сэм отвечает тон в тон:

— Ну... по этому вопросу жюри еще совещается.

— Какие-то у тебя непростые отношения со взрывчаткой, Тайлер.

— Врожденный талант.

— Я так и думал.

В глазах у Сэма проясняется, и теперь он может различить профиль Джина — нос и линию губ. Сперва лишь смутно осознает, что Джин давит на него всей массой, но по мере того, как он приходит в себя, боль становится ощутимее, струится насквозь тонкими ручейками. Он пытается сдвинуться в сторону, но слева у него что-то жесткое, а справа — там Джин.

— Что произошло?

Джин отвечает ворчанием.
— А я почем знаю? Мы только прибыли на место, как вокруг грохнуло — и вот мы тут, под завалом. Завтра я этому засранцу Нику яйца оторву за такую подставу.

— Ясно. Ты просто кладезь информации. Кто-нибудь еще там был?

Сэм скорее чувствует, чем видит, как Джин встряхивает головой.

— Не видел никого, а потом вырубился.

— Класс.

— Ты был в отключке час или больше, — продолжает Джин. — Сколько мы тут провалялись до этого — я без понятия. Ну, всяко не пять минут. В общем, похоже, нам крышка.

— Очень оптимистично.

— Ну, так никто и не знает, что мы здесь, и я не слышал, чтобы сверху хоть кто-нибудь шебуршился.

Сэм ерзает, шевелит плечом, поднимает свободную руку вытереть лоб, и пальцы скользят по коже, липкой от испарины и цементной пыли.

О том, что вокруг, судить трудно. Их завалило со всех сторон, и света почти нет. Сэм видит только то, что находится прямо перед ним. Понятное дело, в основном это волосы Джина, лицо Джина и плечи Джина. Все остальное теряется в темноте и густой пылевой взвеси.

— Ты двигаться можешь?

— Нет. Там что-то острое мне впивается прямо в спину, так что придется тебе потерпеть.

Сэм втягивает воздух сквозь зубы.

— Это я не к тому, что ты на меня давишь.

— Хотя так оно и есть.

— В общем, да. Но, знаешь, к этому со временем привыкаешь.

— Я всегда говорил, что уж если на то пошло, я бы хотел уйти громко, — задумчиво роняет вдруг Джин.

— Не усугубляй, — обрывает Сэм, чуть более напряженным тоном, чем ему самому бы хотелось.

— А тебе что, так поныть хочется?

Сэм опускает ресницы, пытаясь отгородиться от призрачных картин того, как их трупы находят, с остекленевшими глазами, таращащимися в пустоту, забывая, что таким способом бесполезно бороться с воображением. Все тело ноет, боль пронзает руку, которую придавило под Джином, и отдается в груди ритмичными всплесками.

— Джин?

— А?

— Просто хотел сказать, я рад, что был с тобой знаком, — голос Сэма звучит небрежно, только чуть с хрипотцой.

— Черт, ты там часом не расхлюпался, а? Соберись, малышка Сьюзи. Без истерик.

— Невзирая даже на то, что ты абсолютнейший дуболом, с уровнем эмоционального развития как у Кинг-Конга.

Джин недовольно хмыкает.

— Он помер в конце фильма. Мне не нравится это сравнение.

— Ну так и я не десять фунтов, чтобы всем нравиться.

Согласное бурчание. А в следующую секунду Джин внезапно содрогается всем телом. Сэм озадаченно хмурится, обхватывая руку Джина, насколько может дотянуться

— Джин, очнись. Джин? Джин...

— Нашел, — торжествующе бормочет тот, и в поле зрения Сэма оказывается фляжка. — Еле вытащил.

Сэм тычет Джину куда-то между плечом и ключицей.

— Маньяк безмозглый. Я думал, у тебя шок.

— Хлюпик.

— Когда я проснулся сегодня утром, на календаре вроде не было отмечено, что сегодня день оскорблений Сэма.

Джин фыркает.

— День оскорблений Сэма у нас каждый день, просто до тебя редко доходит. — Он обхватывает губами горлышко фляги и, насколько хватает, запрокидывает голову.

— Великолепно. Я приму смерть рядом с человеком, который видит во мне мальчика для битья — причем что на деле, что на словах.

— Пять минут назад ты радовался, что со мной знаком.

— Да, и кстати, ты мне так и не ответил тем же.

— Ну, так я и не рад ни разу, — едким тоном парирует Джин, и с присвистом выдыхает сквозь зубы. — От тебя же ничего, кроме проблем, ты, кошмар ходячий. Заявился в мой отдел, уселся на золоченый трон, и все должны поклоняться твоему величеству. Самое смешное, даже меня заставил поверить, будто заслуживаешь какого-то уважения.

Сэм пытается заглянуть Джину в глаза, но это непросто, тем более что Джин старательно избегает взгляда.

— Так ты меня уважаешь?

— В пределах той стены, об которую могу размазать.

Сэм запрокидывает голову, затылком упираясь в бетон, и улыбается.

— Ну, трезво глядя на вещи, это у тебя как раз хорошо получается.

Сэм слушает, как бьется сердце Джина, отмечая учащенный ритм, оно ударяется прямо в него. Так близко друг к другу им еще бывать не доводилось, и прижиматься местами, которыми они никогда прежде не соприкасались. Разум Сэма изо всех сил старается отвлечь его от мыслей о смерти и переключиться на что-то более деятельное и ощутимое. Обычно он не позволяет себе замечать слишком явную телесность Джина и то, как начинает сбоить его собственный пульс, стоит им оказаться рядом, совсем в иных обстоятельствах, но почти в такой же тесной сцепке, — однако сейчас он решает, что вполне заслужил небольшое послабление. Он втягивает в себя воздух и смотрит, как Джин делает еще глоток, потом принимает предложенную фляжку. Рот Джина сжат в тонкую линию тревоги и физической боли, и Сэм почти позволяет себе представить, как прижимается к нему губами, и скотч обжигает пересохшее горло.

— У тебя есть предсмертное желание, Джин? Что-то такое, что бы тебе хотелось сделать или сказать перед самым концом?

Ответ звучит коротко, и прямо в точку:

— Потрахаться напоследок.

Сэм поднимает бровь. Забавно, что они оба думали почти об одном. И ввиду неминуемой смерти — все же решается:

— Ну, это-то как раз еще можно, если только ты согласишься слегка расширить свои горизонты.

Сэм готов к тому, что Джин с отвращением дернется, или попытается его придушить, или выдаст новую порцию оскорблений.

— О, да, зрелище будет просто восторг, когда наши трупы наконец откопают. Два мудака со штанами, спущенными до колен, со стояком и с блаженной улыбкой от уха до уха.

Сэм смеется от неожиданности, и грудная клетка отзывается волной резкой боли.

— Как ты думаешь, каковы шансы, что у них будет с собой фотоаппарат? Этот кадр попал бы на первые полосы по всему миру.

— Надеюсь, что невеликие, типа тебя. Ты кстати жутко костлявый, тебе об этом уже говорили?

— Ну да, ты сам и говорил, в последний раз, когда шибанул меня об дверцу "кортины". Ты еще локоть расшиб тогда, помнишь?

Удрученный вздох Джина в ответ:

— Забудешь такое, как же. Чуть не прибил тебя тогда, черт возьми.

— Я заметил, у тебя вообще есть такая привычка.

— И он еще жалуется! Наш снайпер-чемпион, наш героический подрывник...

Сэм опять хмыкает, осторожно меняя позу, так, чтобы оказаться к Джину совсем лицом. Он пытается прикинуть, не удастся ли сдвинуть бетонный обломок у того за спиной, но под пальцами вдруг оказывается нечто до отвращения знакомое.

— Джин? Что там такое? — спрашивает он очень спокойно. Почти равнодушно — как если бы просил дать лишнюю папку.

— Кровь, я так думаю. Изрядно уже натекло.

— И ты только сейчас решил мне об этом сказать?

— Я вообще не собирался тебе говорить. На черта зря тревожить?

— Так вот, я тревожусь, — констатирует Сэм. — Нужно чем-то прижать рану.

— Не знаю как. Я даже толком не пойму, откуда вообще кровит.

Сэм пытается прощупать, но, судя по всему, рана скрыта под одним из обломков, придавивших Джина. В тусклом свете он едва различает испарину у того на лбу. Пот стекает по морщинке на переносице, которая обычно придает Джину такой неуступчивый вид. Сейчас уже не столько неуступчивый. Скорее отчаянный. Взгляд цепляется за рот Сэма, потом поднимается обратно, глаза в глаза.

— Так что, мы это делаем, или нет?

— Делаем или...? — переспрашивает Сэм и осекается, осознав, о чем речь. Он облизывает нижнюю губу, вкус горький и едкий одновременно. — Ты серьезно?

— Заняться-то все равно нечем.

— При таком отношении, не вижу смысла.

Джин нагибает голову и целует Сэма в шею, голос доносится глухо:

— Пожалуйста.

Сэм не верит собственным ушам, это просто сотрясение мозга, и ему все мерещится, но щетина на щеках Джина — достаточно веский аргумент, оспаривать который у него не хватает сил, и он придвигается ближе. Губы задевают волосы Джина, он откидывает голову, чтобы дать больше доступа к коже.

— Где у тебя молния?

— Была на брюках, когда в прошлый раз проверял.

До сих пор Сэм не особо задумывался, где левая рука Джина, но сейчас она оказывается поверх его собственной и ведет туда, где ткань туго натянута в промежности. Сэм осторожно распрямляет пальцы и стонет, когда Джин кусает его.

— Теперь что, вампиры?

Вместо ответа, Джин впивается пальцами Сэму в бедро. Сэм нащупывает язычок молнии, аккуратно тянет вниз. Нижнее белье застревает, и Сэм дергает, ткань трещит и рвется, но он уверен, что Джину все равно. Он обхватывает член Джина и начинает поглаживать. Джин отвечает одобрительным вздохом.

— Когда-нибудь раньше такое делал? — спрашивает он вдруг. В голосе звучит легкий страх, лишний раз подтверждающий уверенность Сэма в том, что он — просто тело для недозволенного использования.

Сэм шире распахивает глаза.

— Нет, честно говоря, не то чтобы.

— Если выберемся из этой переделки живыми, не думай, что это войдет в привычку.

— Сказать по правде, я вообще ни о чем не думал.

— Вот и правильно. Потому что всякие там привязанности — это не для Джина Ханта.

— Вот и хорошо. Потому что лично меня привязанности только пугают и выбивают из колеи.

Судя по всему, это успокаивает Джина, поскольку он не просто продолжает целовать то место, где шея переходит в плечо, но и проводит губами Сэму по ключице, одновременно дергая за молнию на брюках. У Сэма давно уже стоит, он даже не пытается сдержать стон, когда Джин сжимает его член в кулаке, тепло и плотно. Сэм дрочит Джину так, как нравится ему самому, но чужие движения куда грубее, быстрее, резче. Сэму нравится, совсем другие ощущения, и осознание того, что это делает с ним Джин, заставляет кровь в жилах пульсировать еще сильнее.

Он поворачивает голову и накрывает рот Джина губами, пытаясь, чтобы во всем этом стало хоть немного больше страсти, чем безнадежности.

— Всегда знал, что ты ко мне неравнодушен. Когда мы цапаемся, у тебя такой блеск в глазах, на злость не похоже, — шепчет Джин на выдохах, хрипло. И ускоряет ритм. — Вот видишь, ты даже не отпираешься.

— Не хочу лишать умирающего последних иллюзий, — парирует Сэм. Он опять захватывает рот Джина и продолжает движения, медленно наращивая темп. Джин что-то ворчит, и Сэм останавливается, чтобы дать ему сказать.

— Чего ты ждешь? Давай! — Звучит совсем непохоже на Джина, почти как просьба.

— Ты начал что-то говорить.

— Я говорил, что сейчас кончу.

Сэм опять сжимает пальцы и уже готов подчиниться, но удержаться от подколки свыше его сил. Джин тоже прерывается, хотя держит руку на прежнем месте, и это слегка затруднительно, потому что Сэму нужно тщательно контролировать голосовые связки:

— А вот представь, ты мог оказаться тут с Рэем. Тогда последнее желание не удалось бы исполнить, верно?

— Нет, но тогда мне не пришлось бы слушать и твою трепотню, Тайлер. Даже не знаю, что лучше. — Джин прижимается к Сэму, лоб в лоб. — Впрочем... если уж помирать, то ладно, пусть лучше рядом с тем, кому мне временами так и хотелось засадить, вбив в картотеку или в эти обои с долбаными цветочками — хотя, может, это и не то, в чем хочется признаваться.

— Просто уточнить... речь ведь обо мне, да?

— Если бы эта хрень не грозила рухнуть нам на голову, я бы тебе в голос проорал, — шипит Джин.

Сэм гасит ухмылку и опять начинает двигать рукой, и это не альтруизм, а острая необходимость. Он выворачивает запястье, чтобы получалось быстро и равномерно, и слушает свистящее дыхание Джина, целуя его в уголок рта. Джин действует синхронно, в такт, начиная отставать лишь под самый конец, когда Сэм, разгоряченный, забывает уже обо всем. Он удивляется, когда Джин кончает первым, и только теперь понимает, что напрочь утратил контроль, поглощенный собственным близким оргазмом.

Еще секунда — и он кончает тоже, так, что перехватывает дыхание, и он выгибается, вдавливаясь в Джина насколько хватает сил. Он выворачивает шею и откидывает голову назад, и сердце колотится об ребра, постепенно замедляясь, и ему наконец хорошо и на все наплевать.

— Ну, вот и славно. Теперь пару часов можно потрепаться о футболе, что скажешь? А когда я откинусь — еще можешь погрызть мою руку. — Джин большим пальцем потирает Сэму нижнюю губу. И Сэм думает, что это не такая уж шутка.

— Сперва лучше привести себя в порядок. — Заправить рубашки. Застегнуть брюки.

— Вот уж не думал, что мой зам такая образцово-показательная девочка.

— А я не думал, что в последние минуты жизни рядом со мной окажется хам и мужлан из 1973 года, строящий из себя шерифа с Дикого Запада.

Джин опускает голову Сэму на плечо. Сэм чувствует, как вновь накатывает паника и начинает давить тому ладонью на грудь, пытаясь прослушать сердце.

— Да не скис я еще, просто мне до чертиков неудобно.

— Я рад, что был с тобой знаком, — повторяет Сэм. — И хотел кое-что тебе рассказать...

— Если ты собрался признаваться мне в любви, крошка Сэмми, то лучше помолись перед смертью, потому что сейчас я соберусь с силами и выбью из тебя эту дурь ко всем чертям...

Сэм закатывает глаза, он уже готов отпустить какую-нибудь колкость в ответ, как вдруг ему кажется, будто вдалеке что-то взвизгивает, и слышится мужской голос.

— Погоди секунду. — Сэм пытается сосредоточиться.

-...а потом оторву тебе ногу и пробью дыру в потолке.

— Заткнись, говорю, я слышал голоса.

— Если верить Картрайт, с тобой такое случается.

Сэм это игнорирует, полностью обратившись в слух. Он отсчитывает секунды и сжимает кулаки, когда надежда окончательно угасает.

Громкий голос над головой — и он вздрагивает от неожиданности.

— Эй! Там внизу кто-нибудь есть?

— Да! Да, двое полицейских, — кричит в ответ Сэм, на мгновение забывая, как неустойчив мир вокруг них.

— Старший инспектор Хант и инспектор Тайлер?

— Так точно, — подтверждает Сэм.

— Сейчас мы вас вытащим, держитесь.

Сэм ждет каких-то слов от Джина, но тот молчит. Он скашивает взгляд и видит, что глаза у Джина закрыты. Дыхание прерывистое, неглубокое.

— Джин? Джин, нас нашли. Все будет в порядке. — Сэм стискивает зубы и гонит дурные мысли прочь. — Ты только держись.

Полоска света прорезает темноту, и Сэм щурится, глядя на спасателей снизу вверх.

~tbc~